Каким петрозаводские регионалисты хотят видеть будущее Карелии

С проспекта Ленина идем по улице Андропова, сворачиваем на Свердлова и на углу с Дзержинского видим цель: «Бегемот». Сегодня в клубе снимают угол регионалисты. Если идеи «Республиканского движения Карелии» осуществятся, то все вокруг, кроме «Бегемота», будет переименовано. А пока Петрозаводск не стал Онегаборгом, корреспонденты «Русской планеты» поспешили узнать, что еще затевают горячие карельские парни.

Большая восьмерка

Виртуальные паспорта активистов давно указывают Онегаборг родным городом. В социальных сетях все и начиналось. Горизонтальные связи хотелось противопоставить вертикали власти. Группа «ВКонтакте» за пять лет переросла в общественное движение и недавно прошла развиртуализацию в местном минюсте. Чтобы стали замечать и местные СМИ, горизонталь расселась здесь — рядком на восьми стульях. Пока силы неравные: напротив только трое журналистов.

В восьмерке одни мужчины. Женщины давно тусуются в «Союзе карельского народа» — несмотря на черносотенное название, организации совершенно безобидной. Пока хранительницы очага поют карельские колыбельные и занимаются кукольным театром, пассионарные мужчины говорят по-русски и настроены решительно. С женщинами конкурировать не будут: «Они занимаются в основном культурой. Выбивают на это деньги у власти. С ними считаются в какой-то степени, но только в какой-то степени. Как только возникает речь об экономических вопросах, о том, что касается республики, то, как правило, их голос не слышен», говорят регионалисты.


Дело, конечно, не в гендерном составе того или иного движения, а в том самом настрое. Финансовая зависимость и безгласность — вот женская роль в традиционной семье. Регионалисты хотят говорить с властями по-мужски: «В политике мы выступаем безусловно за гражданское самоуправление, за региональное самоуправление, за местное самоуправление. За выборность власти, прежде всего республиканской: чтобы не назначали нам губернатора, а мы сами избирали главу республики. В плане экономики это борьба за то, чтобы налоги и ресурсы республики работали на саму республику. Чтобы у нас не увозилось все, чтобы предприятия, которые работают в республике, приносили прибыль в республиканский бюджет».

Действовать регионалистам придется со связанными руками: региональные партии в России запрещены, пришлось регистрировать общественное движение.

– Как, в таком случае, собираетесь добиваться политических задач?

– Той или иной поддержкой политических сил. Лоббированием интересов, — говорит один из мужчин.

– Поддержкой кандидатов каких-то, — добавляет его сосед.

– Как самовыдвиженцы, безусловно — продолжает третий.

Попытки самовыдвижения уже предпринимались, но неудачные. Избирком трижды отвечал отказом. То слово «Петрозаводск» напечатано, а надо было писать от руки, то еще что-нибудь. В ожидании милости Избиркома идеолог движения Вадим Штепа ездит по европам: то в Каталонию, то со старым карельским флагом на баррикады Майдана. На его синем полотнище — европейские звезды, но сложенные в созвездие Большой Медведицы.

Регионалисты пытались «задружиться» с украинцами и на берегах Онего, ведь те тоже не любят «москалей». Но «Калина» — общество украинской культуры, их вышиванки для концертов, а не для баррикад.

– Была идея пикета в поддержку Майдана — но эта «Калина» оказалась столь же пугливо «аполитичной», как и множество карельских «национальных» организаций.

– В России, как считается, проблемы с гражданским обществом. А что в Карелии?

– У нас регион политически не самый депрессивный. Поактивнее, чем в той же Сибири. Москва и Питер — это отдельная история, а в остальном по России Карелия не хуже других регионов. Пример — выборы мэра Петрозаводска. Все ждали, что как решили праймериз «Единой России», так и останется. А вот народ решил не так, как праймериз «Единой России», и выбрали госпожу Ширшину. Не забудьте еще один маленький фактик, который был годом раньше, чем протестное голосование в Петрозаводске. Когда выбирали президента России, у нас была одна из самых низких по стране цифр проголосовавших за Путина.

Последний всплеск гражданской активности в Петрозаводске, причем с участием «Республиканского движения», пришелся на конец января. Под памятником Кирову развернули тот самый флаг со звездами и призывали снести памятник. Коммунисты смеялись, что протестующих всего пятеро. И провели свой антипикет, с красным флагом. Вдвоем.

– Снос памятника Кирову входит в комплекс наших идей о создании уникального культурно-исторического образа Карелии. Памятники советским государственным деятелям размещены во всех регионах. Карелии следует развивать свой уникальный образ, у нас есть герои эпоса «Калевала», местные деятели.

Соратник поправляет:

– Тут было сказано о сносе памятника Кирову, но у большинства из нас сложилось другое мнение: не снести, а переставить вместе с памятниками советской эпохи и сделать музей под открытым небом.

– Пенсионерам и коммунистам вход бесплатный!

Подключается идеолог-путешественник:

– Можно сделать по примеру литовского парка, где стоят эти советские памятники. У них там тоже, кажется, коммунистам вход бесплатный сделан. А у нас можно даже поставить для особых фанатов гулаговские бараки: пусть они при желании там и живут, поклоняются своим кумирам.

Шутки шутками, но в ходе рассмотрения «дела Кирова» мэрия выяснила, что не вправе решать вопрос о судьбе памятников: это прерогатива Москвы.

Если завтра антиутопия

Петрозаводская область, которой еще нет на бумаге, уже у людей в головах. Транспарант с призывом «столице Карелии — карельские названия» оказался непонятым. Горожане гудят в Сети: «Идиотизм. В России мы живем, и названия с историей пусть будут русскими. А "Республика Карелия" — это просто административно-территориальное название». «Как надоела эта мышиная возня! "Давайте дадим карельские названия!" Националисты какие-то. Давайте вообще запретим русский язык, и в школах начнем обучать деток финскому и карельскому». На пресс-конференции пришлось объясняться: «Карелия не является моноэтнической территорией. И наша организация не национальная, а региональная. Не стоит позиционировать нас как националистов. В нашей организации этническая составляющая не играет никакой роли, кроме культурной».

Но власти все равно испугались. Минюст потребовал исключить из устава движения слово «регионализм»: «Для них оно почему-то ассоциируется с сепаратизмом. Хотя все люди, которые изучали политологию, знают, что регионализм — это самоуправление регионов, что в Европе существует множество региональных партий, и они, взаимодействуя между собой, только укрепляют единство ЕС».

Еще один повод заподозрить «РДК» в сепаратизме — запуск денежного станка. Карельскую валюту — руны, напечатали для привлечения туристов. Кто-то сможет пройти за руны на организуемый регионалами фестиваль «Солнцеворот», кто-то (например, гости из Финляндии) повесит в рамочке на стену.


– Как вы оцениваете перспективы движения в свете вступающего в силу 9 мая закона о сепаратизме?

– Мы приходим к тому, что вот-вот в антиутопию провалимся, когда людей будут судить за мыслепреступление. Со всеми этими 280-ми, 282-ми статьями, да еще вот с этой статьей типа против сепаратизма, по которой, насколько я понимаю, собираются людей преследовать не за какие-то действия, а просто за дискуссии, за точку зрения.

Но понимаете, это палка о двух концах. Когда сейчас нам пытаются запретить обсуждать то, какой может быть федерация, тем самым государство Российская Федерация, которое номинально еще так называется, само себя подрывает, ликвидирует федералистский принцип. А это действительно очень опасно. Потому что если власти сами уничтожат принцип федерализма, то создадут такие настроения в регионах, когда те скажут: «Тогда нам эта страна не нужна». Вместо того, чтобы обсуждать, какую мы хотим строить федерацию, какие полномочия нужны регионам, возникнут настроения неконструктивные. Если государство будет преследовать людей просто за мысли, тогда они могут перерасти в негатив.

– В «Евромайдан»?

– Да. Сама власть своими необдуманными действиями может спровоцировать гражданское противостояние.

– Итак, вы отстаиваете принцип федерализма, зафиксированный в российской конституции. Насколько оппозиционным, в таком случае, является ваше движение?

– Сейчас наша унитарная власть в России — не федеральная, подчеркиваю, — она даже в нормальном федерализме все равно видит какой-то сепаратизм. Но нельзя называть нас принципиально оппозиционной организацией. Мы смотрим на власть прагматично, и если власть сделает какие-то позитивные шаги для развития республики, для развития федерализма, гражданского общества, мы вполне готовы это поддержать.

2014РегиональныеКарелия