Предварительное голосование должно стать одним из ключевых элементов мобилизационной кампании партии власти, предваряющей формальный старт парламентских выборов 2016 года
Проведение предварительного голосования (также часто называемых «праймериз») должно стать одним из ключевых элементов мобилизационной кампании партии власти, предваряющей формальный старт парламентских выборов 2016 года. Однако выбор открытой модели данной процедуры может не только серьезно ослабить региональные партийные организации единороссов, но и очередной раз не позволит решить декларируемую задачу выдвижения наиболее конкурентоспособных кандидатов в депутаты.
«Единая Россия» первой из представленных в Думе партий взяла на вооружение процедуру предварительного голосования. В 2007 году в партии впервые были проведены праймериз. Однако из-за малого времени, отпущенного на подготовку, и отсутствия необходимых нормативных документов, данные праймериз являлись скорее попыткой тестирования нового механизма внутрипартийной конкуренции, чем реальным механизмом выдвижения кандидатов.
В 2009 году, после долгого обсуждения в самой партии, сопротивления части аппарата и при жестком давлении Администрации президента, норму о проведении предварительного голосования включили в Устав партии.
Впервые полноценное предварительное голосование в ЕР было проведено в июле-августе 2011 года, во время подготовки к выборам в Государственную Думу VI созыва. При этом соорганизатором праймериз выступил созданный за два месяца до этого Общероссийский народный фронт. Голосование было презентовано не только как отбор кандидатов на конкурентной основе, но и как «кадровый лифт» в большую политику для беспартийных представителей крупных общественных организаций. По замыслу организаторов, это должно было расширить базу поддержки ЕР в избирательной кампании.
Тем не менее своей цели праймериз в 2011 году не достигли. Они имели характер имитации открытой и честной процедуры, напоминая советскую традицию делегирования в советы передовых рабочих, колхозниц, заслуженных врачей и учителей и т.п. Праймериз не выдвинули ни интересных, ни по-настоящему перспективных новых лидеров. Но самое главное – они никак не помогли ЕР в «раскрутке» перед выборами. Несмотря на проведение предварительного голосования, результат партии ухудшился почти на 15% по сравнению с результатом 2007 года.
Можно выделить по крайней мере четыре причины провала предварительного голосования ЕР и ОНФ в 2011 году.
Во-первых, процедура предварительного голосования не вызвала особого интереса. Праймериз стали новым явлением, неизвестным избирателям, которые не знали, чего от него ждать. Интерес к партийной политике в целом в обществе находился и находится на низком уровне. Поэтому неудивительно, что процедура отбора кандидатов внутри партии прошла фактически незамеченной. Голосование охватило лишь малую часть потенциальных избирателей. Предполагалось, что в праймериз смогут принять участие 225 тысяч выборщиков – членов партии и общественных организаций – или всего 0,21% избирателей. Так, в Москве, по данным партии, в них участвовало только 10,5 тысяч человек, в Башкирии – 6,5 тысяч. Узнаваемость процедуры была крайне низкой. Согласно опубликованному в августе 2011 года опросу ВЦИОМ, 79% россиян ничего не знали о праймериз ЕР и ОНФ, а 93% вообще не знали, что такое праймериз. Лишь 3% опрошенных было «хорошо известно», что партия власти проводит предварительное голосование.
Во-вторых, победа в праймериз совершенно не гарантировала участнику попадания в итоговый бюллетень для голосования в декабре 2011 года. Соответствующая норма не была прописана ни в Уставе партии, ни в положении о праймериз. Федеральный координационный совет, который нес техническую ответственность за проведение предварительного голосования, подводил итоги праймериз, а затем утверждал свои предложения по кандидатурам в состав федерального списка кандидатов. Таким образом, успешное выступление на праймериз позволяло лишь рекомендовать кандидата для попадания в список. Окончательное решение принималось за закрытыми дверьми.
В-третьих, действовало несколько естественных ограничителей на свободу праймериз. Губернаторы не желали терять контроль над процессами выдвижения «своих» депутатов. Им нужны были лояльные представители региона в Государственной Думе. Независимый депутат с собственной позицией, не являющийся клиентелой главы региона, рассматривался как угроза и потенциальный соперник. Партийная бюрократия в Москве, в свою очередь, также не была готова «пустить на самотек» избирательные процессы в регионах, в том числе выдвижение и утверждение кандидатов.
В-четвертых, сами кандидаты – как действующие депутаты, так и желающие ими стать – тоже не всегда были заинтересованы в прозрачных и понятных процедурах. Многим из них были привычнее стандартные способы попадания в партийный списки, когда эффективный результат определяется либо финансовыми вливаниями, либо использованием административного ресурса.
В итоге «Единая Россия» использовала институт предварительного голосования лишь как «шоу» (из-за стиля проведения эта характеристика воспринимается как ирония) для создания на региональном уровне информационных поводов. Главной задачей стала дополнительная реклама партии, а не «погружение» в партийную политику новых людей. В списки попали «нужные» люди, а ряд сильных кандидатов был отсеян. Кандидаты в депутаты легко перебрасывались из округа в округ – на проходные места, и хотя их никто там прежде не знал, это не составляло никакой проблемы, как в случае, например, с Михаилом Старшиновым. Даже утвержденные списки с победителями впоследствии легко корректировались. «Победители» могли отказываться от депутатского мандата, и в Государственную Думу попадали люди, находившиеся в избирательном бюллетене на задних местах.
После выборов 2011 году партия начала корректировать технологию процесса, пытаясь сделать его более осмысленным и привлекательным и избавить от ореола бюрократической и ничего не значащей процедуры. «Единая Россия» ввела четыре модели предварительного голосования на региональных выборах. При этом стратегическая ставка делалась на развитие открытых праймериз. Активным лоббистом данного формата был секретарь генсовета Сергей Неверов. Участие в открытых праймериз могли принять все зарегистрированные избиратели. Впервые внутрипартийное голосование по открытой модели единороссы провели в Сахалинской области в 2012 году. Затем этот опыт начал распространяться на другие регионы, в том числе на проблемные для партии власти, где региональные отделения находились в анемичном состоянии. Согласно оптимистичным данным ЕР, средняя явка на них составляла около 10% избирателей.
По решению партийного руководства, именно открытые праймериз стали моделью федерального предварительного голосования ЕР в 2016 году. Принимать в них участие на этот раз должны все кандидаты, которые хотят избираться от партии в сентябре 2016 года.
Однако следует учитывать, что реальное воплощение на практике открытой модели сохранит в себе многие из перечисленных проблем и ограничений. Организаторам голосований придется не только постараться привлечь максимальное внимание к самому факту их проведения (причем новости о них должны быть позитивными), но и сделать так, чтобы интересы влиятельных игроков не пострадали и процесс не приобрел черты неуправляемости.
Следует также учитывать, что возвращение одномандатных округов увеличивает число желающих баллотироваться от «Единой России» через процедуру праймериз – главное, получить добро от «партии власти» на свое выдвижение, а далее можно уже играть в свою игру. Там, где слаб административный ресурс и популярность ЕР невысока, ее местное руководство будет разрываться между желанием найти на округ действительно сильную и популярную фигуру, способную победить, и страхом получить неуправляемого политика, который будет считать себя не связанным обещаниями перед местной парторганизацией.
Кроме того, формат открытых праймериз плохо подходит для развития реальной внутрипартийной конкуренции и может ослабить роль региональных отделений партии:
- институт открытых праймериз оправдан в условиях развитой публичной политики, при сравнительно высоком интересе граждан к политическим партиям. Российские партии не определяют содержание внутриполитической дискуссии. Их роль – скорее вспомогательная и инструментальная;
- в условиях открытых праймериз наиболее ресурсные кандидаты будут усиливать свою поддержку за счет выборщиков, не являющихся членами партии. В результате больше всего пострадают региональные отделения, функция которых сведется к простой организации внутрипартийного голосования;
- открытая модель дает преимущества популистам и потенциально позволяет оппозиции вмешиваться в процесс отбора кандидатов от партии власти.
На практике в праймериз будут принимать участие либо административно принужденные к этому бюджетники, либо (меньшая часть) случайные люди. Кандидатами выступят заранее согласованные внутри местной бюрократии (и Кремля) фигуры. Не исключено также, что федеральный центр может использовать праймериз для сведения счетов с неугодными или проштрафившимися депутатами.
При объективном уровне развития партии оптимальной была бы закрытая модель, когда кандидатов могут определять только члены организации. Именно «внутривидовая» конкуренция наилучшим образом подходит для выдвижения и селекции перспективных политиков. Такая модель в одних случаях стимулирует членов партии к компромиссам и союзам друг с другом, укрепляя сами партийные структуры, в других – наоборот, к конфликтам и конкуренции, которые важны для повышения конкурентоспособности партийцев в борьбе с представителями других партий. При закрытой форме праймериз, «среди своих», результаты могут быть гораздо более презентабельными для общества, ибо в них участвуют (и как избиратели, и как кандидаты) лица, непосредственно вовлеченные в политический процесс, с реальными интересами и амбициями. Такого рода праймериз могут стать реальной альтернативой неформальной практике распределения мест.
Можно предположить, что праймериз-2016, скорее всего, так и останутся прежней партийной политтехнологией, а не станут инструментом реальной внутрипартийной конкуренции. Та квота на «свежие» лица в списках и округах, которая будет открыта, скорее всего, заполнится «представителями гражданского общества» по образцу ОНФ-2011, когда в списки депутатов попало немало не членов ЕР, но которые, по большому счету, не являются самодостаточными до такой степени, чтобы пройти в Государственную Думу каким-то иным способом.
2015ФедеральныеФедеральный уровень
